Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
О, Господь, не дай споткнуться,
Слишком просто захлебнуться
Здесь, где брод через Кабул и темнота.

---

“Rest now, moy dorogoy” the dark figure’s voice rasps softly to the unfeeling, unhearing warrior. “Take your sleep. The Old One vatches over you now. Vee shall repair the damage and vait, my child. The Motherland is not yet ready to face her doom.”

---

С Мейнардом Пламмом та же фигня, что с мейхапсом, похоже.

---

Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе.

---

Много сотен дней
Только храп коней
Отблеск тревожных огней

---

---

Пусть узнают и иудеи и эллины, что христиане – хранители, защитники, правители и учители города; и пусть то же самое узнают распутники и развратники, что именно им следует бояться рабов Божиих, дабы, если и захотят когда сказать что-либо подобное, оглядывались всюду кругом и трепетали даже теней, опасаясь, как бы христианин не подслушал, не напал и сильно не побил.

---

Стучи в меня - это дверь.

---

perodog.deviantart.com/gallery/?offset=0

---

оден и смерть

Stop all the clocks, cut off the telephone

Stop all the clocks, cut off the telephone,
Prevent the dog from barking with a juicy bone,
Silence the pianos and with muffled drum
Bring out the coffin, let the mourners come.

Let aeroplanes circle moaning overhead
Scribbling on the sky the message He Is Dead,
Put crepe bows round the white necks of the public doves,
Let the traffic policemen wear black cotton gloves.

He was my North, my South, my East and West,
My working week and my Sunday rest,
My noon, my midnight, my talk, my song;
I thought that love would last for ever: I was wrong.

The stars are not wanted now: put out every one;
Pack up the moon and dismantle the sun;
Pour away the ocean and sweep up the wood.
For nothing now can ever come to any good.

Часы останови, забудь про телефон

Часы останови, забудь про телефон
И бобику дай кость, чтобы не тявкал он.
Накрой чехлом рояль; под барабана дробь
И всхлипыванья пусть теперь выносят гроб.

Пускай аэроплан, свой объясняя вой,
Начертит в небесах “Он мертв” над головой,
И лебедь в бабочку из крепа спрячет грусть,
Регулировщики – в перчатках черных пусть.

Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,
Мой шестидневный труд, мой выходной восторг,
Слова и их мотив, местоимений сплав.
Любви, считал я, нет конца. Я был не прав.

Созвездья погаси и больше не смотри
Вверх. Упакуй луну и солнце разбери,
Слей в чашку океан, лес чисто подмети.
Отныне ничего в них больше не найти.

---

- Что! - закричала старуха. - Дом Дружбы! Ну тогда я объявляю вам войну! Привет!
- Постойте, - задержал ее крокодил. - Вам все равно, кому объявлять войну?
- Пожалуй все равно.
- Тогда объявите ее не нам, а кому-нибудь другому. Мы слишком заняты.

---

В русском языке для закрепления в памяти буквенных обозначений цифр в порядке убывания существуют мнемонические правила:
Мы Dарим Сочные Lимоны, Хватит Vсем Iх.
Mы Dаем Cоветы Lишь Xорошо Vоспитанным Iндивидуумам.

---

Если бы саламандры не были по крайней мере так чудовищно посредственны! - с тоской восклицал Икс. Да, они более или менее образованны; но это делает их тем более ограниченными, ибо они взяли от человеческой цивилизации только то, что есть в ней стандартного и утилитарного, механического и прикладного. Они стоят около человечества, как Вагнер около Фауста, но разница в том, что они удовлетворяются этим и их не гложут никакие сомнения. Страшнее всего, что этот восприимчивый, глуповатый и самодовольный тип цивилизованной посредственности размножался в миллионах и миллиардах одинаковых единиц. Впрочем, нет, я ошибся: страшнее всего, что они достигли таких успехов. Они научились пользоваться машинами и арифметикой, и оказалось - этого достаточно, чтобы они сделались властителями своего мира. Они выбросили из человеческой цивилизации все, что было лишено непосредственной полезности, всякую игру, фантазию, заветы старины; тем самым они лишили ее всего, что было в ней человеческого, и усвоили только ее оголение - практическую, утилитарную, техническую сторону. И эта жалкая карикатура на человеческую цивилизацию изумительно процветает; она создает технические чудеса, перекраивает нашу старую планету и в конце концов начинает гипнотизировать само человечество. Фауст будет учиться тайнам преуспевающей посредственности у своего ученика и слуги!

---

- Пессимизм, - сказал Вадим, - суть мрачное мироощущение, когда человек во всем склонен видеть дурное, неприятное.

---

Kill me and be cursed. You are no king of mine!

---

She has robes and she has monkeys
Lazy diamond studded flunkies

---

Э, гражданин, ты с какой трибы?

---

---

Kapelan uniósł głowę i spojrzał mi w oczy. Skąd się wziął? Czy był tu cały czas? A jeżeli był tu cały czas... to kim był? Kim był, u diabła?
- Wszystko w ręku Boga - powiedział, po czym znowu schylił się nad Gwydolwynem.

---

В баварском округе Оберпфальц население думает, что нельзя считать хлебов в печи, иначе они не зададутся, а в Верхней Франконии, другом округе Баварии, говорят, что не нужно считать клецки в кастрюле, потому что иначе "маленькие лесные женщины", которые очень любят эти клецки, не сумеют стащить себе ни одной штуки и, лишенные любимой пищи, могут погибнуть, отчего леса непременно засохнут и пропадут. Поэтому, если вы желаете предупредить окончательное исчезновение лесов в стране, вы вынуждены отказаться от счета своих клецек. Такое же правило соблюдается и в Северо-восточной Шотландии, но по несколько иному поводу. "Когда в семье выпекли хлеб, не следует считать ковриг: феи всегда едят считанный хлеб, и его не хватит на положенный срок".