Вместо флейты подымем флягу...
Но в этой жизни проклятой
надеемся мы порой,
Что некий пятидесятый,
а может быть, сто второй,
Которого глаза краем мы видели пару раз,
Которого мы не знаем, который не знает нас, —
подвержен высшей опеке,
и слышит ангельский смех,
И потому навеки останется после всех.