«Мне горько, что однажды я был твоим слугой, - ответил Михаил, - ты возносишь насилие и ересь на пьедестал непослушания. Твое падение станет предупреждением остальным!»
Обнажив огненный меч, Михаил нанес первый удар. Но крылья Люцифера были быстры, и каждый из ударов Михаила не достигал цели. В то же самое время, на другом слое, они обсуждали ход и условия боя.
...
На третьем уровне мятежная Мадисель метнула свою косу Люциферу, давая ему хоть какое-то оружие против Михаила. Лезвие существовало в двух мирах, максимум в трех, тогда как оружие Михаила было и мечом, и песней, и каталитической реакцией. Он существовал в тысяче миров, одновременно инструмент, направляющий принцип и основной закон математики – не только оружие.
...
Победа была за Люцифером. Михаил не был ранен: Ангелы еще не умели тогда ранить друг друга. Но стало ясно, что Люцифер мог, при желании, ранить Михаила, прежде чем тот сможет ранить его. Когда это стало ясно, оба торжественно прекратили бой. Зная исход битвы, какой смысл претворять ее в жизнь?
...
«Вот твой ответ, - проговорил Люцифер, - наш вызов брошен. Если хочешь уничтожить нас, знай, что и сам можешь быть уничтожен.»
Из трети воинства, вставшей на сторону Люцифера, из тридцати миллионов, трехсот тысяч тридцати, лишь двое – Амиил и Анк-Рухи выступили вперед, решившие принять кару.
«Пусть будет так! – заключил Михаил, - мы получили ответ меньших предателей, теперь обратимся к высшим.»
Адам и Ева выступили вперед, глядя на целый народ, который породили. «Люцифер учил нас, Белиал помогал нам, Санивель строила вместе с нами. Они подарили нам много благ, и они знакомы нам. Ты чужак нам, Михаил Меченосец, и предлагаешь ты нам забвение и невежество. Мы останемся с нашими друзьями.»
В тот самый миг, когда были произнесены эти слова, одна сияющая слеза скатилась по щеке – слова мужчины и женщины, доказательство верности, были большим триумфом, чем победа над Михаилом.